9 октября на Хлебозаводе открылся большой двухэтажный магазин, в котором объединились Grunge John Orchestra. Explosion и «Два мяча». Мы не упустили возможность и пообщались с сооснователем обоих брендов Ильёй Нафеевым об одежде, команде, которая её создает, об интерьерах магазина и планах на будущее.

Хлебозавод (далее Х): Расскажите коротко о ваших двух брендах и том, как они между собой связаны.

Илья Нафеев (далее И): Сравнивать их не имеет смысла, они как дети и должны быть любимы оба. И если бренд Grunge John Orchestra.Explosion создан в 2009 году и вроде как раньше связан со мной и моим коллективом, то бренд «Два мяча» был создан в 1965 году министерством легкой промышленности СССР и возрожден нами в 2016 году (впервые появился на полках).

Мы любим говорить, что Grunge John Orchestra.Explosion — это первый бренд, объединивший в себе технологичный крой, сложные конструкции и материалы для повседневной носки. Мы здесь уходим в такой перфекционизм и хотим добраться до горизонта качества: как дизайна, так и производственных особенностей. Вещи GJO.E мы носим сами и наши друзья о них по-честному отзываются. Это очень важно, относиться к делу честно.


Х: Расскажите, пожалуйста, про вашу одежду. Какие технологии и способы обработки вы используете, как приводите вещи в те состояния, в которых они в итоге оказываются на вешалках?

И: Хоть некоторые производители об этом и не говорят, но многие вещи после производства все равно обрабатываются, например, стираются и смягчаются под давлением. В нашем случае мы хотим, чтобы все процессы отражались на вещах, чтобы было похоже, будто эту куртку уже носили. У нового владельца должно быть ощущение, что вещь с историей уже с первой носки.

Слишком новая одежда бросается в глаза, человек в ней выглядит как первоклассник на линейке, весь запечатан в угловатые формы. Но одной только обработки мало, нужно ещё сшить одежду так, чтобы после всех этих обработок она не превратилась в скукоженный сухофрукт. Это большая сложная задача, которую как раз не очень любят решать производители. Они на бирках пишут «не стирать», «не кипятить» ничего не делать, только купи новую и носи.

Мы, зная эти особенности, корректируем лекало для разных обработок. В нашей компании несколько десятков человек занимаются только разработкой, у нас есть свой экспериментальный цех, его содержание и постоянное функционирование – дорогое удовольствие и особенно в первые годы, когда идут отработки технологий. В общем, все эти эксперименты нужно оплачивать и это отражается на себестоимости изделий.


Х: Расскажите про команду. Вы говорите, что у вас довольно много людей, которые занимаются экспериментами в лабораториях. Наверняка вы к выбору этих людей подходите щепетильно.

И: Людей не хватает, категорически. В таких мегаполисах, как Москва на профессионалов либо идёт хантинг, либо просто куча других способов зарабатывания денег или соблазнов лежать в гамаке на даче. В этом смысле особенно сложно поддерживать наш слоган «Made somewhere in Moscow», но мы стойко придерживаемся этой миссии. Люди – наша главная ценность. Вещи можно продать, потерять, переделать, люди же гораздо сложнее находятся и тяжелее теряются.

У нас дружный коллектив, все участвующие в создании вещей люди учатся друг у друга, растут. Это непросто, на самом деле. Самый сложный период был, когда нас покинул мой друг и основатель GJO.E Игорь Исаев. Он основал этот бренд, а я присоединился в 2010 году. Мы были готовы к утрате, знали приблизительно в какие плюс/минус несколько лет это случится, но как всегда всё произошло неожиданно. Игорь занимал огромную часть ауры и места в компании, брал на себя много функций и был чрезвычайно производителен. Сложно найти замену, особенно когда ты знаешь, что из себя человек может представлять.

Поиски новых решений и новых людей заняли какое-то время. И компания, можно сказать, заново себя искала, начиная с 2017 года. Но мне кажется мы справились и держим свой продукт на той же высокой планке, расширяем ассортимент. Мы работаем и развиваемся. У нас процесс постоянного первооткрывания. Тогда мы искали себя, сейчас люди растут внутри коллектива, у нас всегда интересно и всегда суета, всё время котелок кипит.


Х: Это здорово! Это самое главное в любом проекте. Когда кипит, что-то обязательно варится. А как вы, кстати, поменялись после 2017 года?

И: В общем смысле никак не поменялись. У нас те же клиенты, то же видение продукта в fashion-пространстве. Естественно, мы всегда ищем новые стилистики, новый ассортимент в рамках общей обширной идеи. Мы пробуем новые материалы, обработки. У нас постоянно что-то новое. Я должен сказать, что мы занимаемся не внешней поверхностной работой, а именно улучшением в деталях, которых на самом деле и не видно.

Например, швы: мы закупаем новые машины, которые позволяют делать правильные швы, те, которые ценятся в определённых фанатских кругах. Есть что-то, что мы улучшаем еженедельно. То есть мы постоянно совершаем какие-то небольшие прорывы и нам это действительно нравится.


Х: Кто ваши клиенты, каких людей вы хотели бы видеть в своем магазине?

И: В первую очередь мы хотели бы видеть в магазине тех, кто приходит сам. Нам нужны люди, которые принимают решения, не следуют за кем-то, а наоборот — ведут за собой! Такие покупатели ценны, они могут дать полезный и важный комментарий. На них даже вещи сидят красиво, ведь они точно знают, как лучше всего их носить. Мы продолжаем быть брендом для таких сталкеров, которые постоянно что-то ищут, находят и принимают. В первую очередь я характеризую наших клиентов такими.

А стилистически их описать или сказать чем они могут заниматься и как выглядеть сложно. Очень разные люди. Это и спортивные ребята, и художественно образованные люди, режиссеры, артисты. В основном, люди, связанные с творческими профессиями. Архитекторов куча, даже удивительно, сколько много архитекторов и кинематографистов. Нам это очень нравится. Но также у нас очень много любителей футбола, боевых искусств. Люди нас часто выбирают потому, что мы делаем свой авторский продукт, находящийся в том же измерении, что и продукты любимых мировых брендов.


Х: Довольно спортивная история — support your local team, не так ли?

И: Вообще это здоровое желание и спорт здесь не причём. Итальянцы, например, категорически любят свои родные бренды. Да, конечно, они иногда покупают что-то другое, но они очень патриотичны. Как ко всей своей стране, так и к своему поселку, своей улице. Они в этом плане очень консервативны, поэтому у них такие сильные мафии, которые бьются за свои кварталы.

Вообще это здорово поддерживать свой дом, свое родное место. Зачем тратить силы на чужих? Мне кажется это логичным — где родился, там и сгодился. Вот это и есть настоящий патриотизм: поддержка своей малой родины. Можно даже переехать, но любить родное место и окучивать ту самую грядку, вырастить самые красивые цветы у себя под окном. Тем самым мир становится прекрасным. А если мы все будем течь по каким-то ручейкам и стекаться в реки больших мегаполисов, то просто скучимся до давки, обескровим те прекрасные места, где все мы жили.

Это логично распределять так силы. Мне кажется, мы делаем все возможное, чтобы когда-то Москва могла считаться столицей моды и качества. Мне кажется это правильная и искренняя история.


Х: Действительно! А почему вы выбрали «Хлебозавод» через 10 лет после того, как открыли первый магазин?

И: 10 лет назад был запущен наш первый фирменный магазин на Никитском бульваре и вот, почти день в день мы открываемся на «Хлебозаводе». В принципе, мы не торопимся залезть в каждый почтовый ящик, в каждый кошелек и каждый уголок. У нас довольно органическое развитие.

Должен сказать большое спасибо команде «Хлебозавода», что проявили большое терпение и даже настойчивость в некотором контакте с нами в сложное время 2020 года. Мы прислушались к рекомендациям и увидели, какое это прекрасное место, все по отдельности и вместе влюбились в пространство и стали периодически сюда просто так приезжать.

Здесь собран очень хороший контингент, видно какая работа проведена. Это редкость, когда девелоперы, развивающие торговые пространства, где можно провести время, так внимательно относятся к своим резидентам и делают все возможное, чтобы поддерживать атмосферу. Есть и другие попытки в Москве, но часто они нивелируются какими-то ошибками и место теряет то, что было задумано. Будем считать, что «Хлебозавод» — это наша вторая база, откуда мы уже будем отправлять на околоземную орбиту наши спутники. А здесь закрепимся.


Х: А расскажите поподробнее про эту базу, про ваш магазин. Мы знаем, что на стене у вас появится масштабный мурал. Расскажите кто его сделал, что это за художник и почему вы выбрали именно его?

И: Насчет выбора: это всегда некая химия, которую сложно аргументировать и расписать на некие составляющие. Выбор всегда импульсивный, когда касается творчества. В нашем магазине стена оформлена современным художником Андреем Бергером. Он известен как уличными, так и инсталляционными работами, у него считываемый стиль, работа с фактурами, с какой-то природной математичностью, у него часто используется эффект ряби, волн. Его искусство я бы назвал проникающим, оно не только визуально имитирует вибрации — оно создает их. В природе много таких волн: это и срез древесины, и рябь на воде и всевозможные облака.


X: А кто архитектор интерьера магазина?

И: Интерьером занимался я. Как на Никитском бульваре, так и здесь. Я люблю работать с материалами, могу подобрать те формы и образы, которые пересекаются с нашим брендом и характеризуют его разнообразие, и одновременно простоту, надежность этих материалов, некий фундамент всего.

Бетон в нашем интерьере — как символ основательности, простоты, грубости, а дерево — тактильность, тепло, прочность, легкость. В этом магазине мы используем прекрасную реинкарнацию дерева — фанеру: человек додумал дерево, улучшил, разместил поперечный слой шпона и фанеры. Из фанеры мы сделали основной элемент магазина – винтовую лестницу, которая состоит из сотен слоев, её также начертил и придумал я. Металл — не только любимый стиль музыки, но и третий материал, который мы использовали в интерьере. Ещё здесь есть стекло и зеркала, как символы объёма, легкости и воздуха, который у нас также используется в изделиях — легкие прочные ткани, современные нейлоны, полиэтилены и другие материалы. Такая рукотворная органичность. Это некий образ наших вещей и он отражен в этих красочных, ярких и многогранных разводах на полу и на стенах.

В интерьере мы используем современные технологии, как и в наших вещах. Например, у нас встроен медный корт в край капюшона, который позволяет делать искривления форм, внешне хаотичные, но при этом фиксированные. Эту черту мы выразили в интерьере в виде кинетической скульптуры — движущегося рейла, на котором постоянно кружатся вещи. При этом всплывает дополнительный образ того, что среди наших вещей нет какой-то главенствующей, они все меняются местами, они все нам дороги. Можно найти взаимосвязь этого конвейера с подобными конвейерами в прачечных, химчистках, которые связаны с нашими химическими покрасочными процессами, то есть это по сути такое технологическое оборудование, которое внесено в торговый зал. Все эти наши образы пересекаются с нашими изделиями.


Х: Давайте поговорим про «Два мяча». Как вы сдружили эти два непохожих бренда в одном пространстве?

И: Да, мы еще ни слова не сказали о бренде, который расположится на втором антресольном этаже «Два мяча» с легендарной глубокой историей. Бренд основан в 1965 году в советском союзе, как у нас любят говорить: “Ответ на…”. Время было дикое, время бешеных технологий, изменения мира в общем, вторая индустриальная революция, появление новых технологии и бытовых привычек.

В Советский союз в конце 50-х годов при Хрущеве приехала молодежь на международный фестиваль (в 1957 г.) и советские граждане начали видеть заморскую спортивную обувь и экипировку, начали сравнивать свои кирзовые сапоги с кроссовками, кедами, которые уже появлялись тогда. Надо сказать, что кеды в таком виде, резиновые текстильные изделия, производятся в Америке с конца 19 века. Для советской России это было чем-то совершенно новым. Мало кто помнит, но в советской армии, да и в российской армии, портянки носили до 2009 года. Вот представьте. Отношение к обуви, к ногам у людей было совершенно другим. И вот в те времена был разработан новый ГОСТ резино-текстильной обуви, производство еще не было отлажено, но были долги молодой тогда Китайской республики перед старшим братом Советским Союзом, лидером коммунистических идей. Так что они в обмен на всевозможные электростанции и гигантские заводы, которые строил СССР, рассчитывались легкой промышленностью: известными стеклянными термосами, зонтиками, всякой мишурой, в том числе и кедами. Разумеется, их делали по техническим условиям, которые прописали в Министерстве промышленности. И вот эта продукция начала поступать. Естественно с перебоями, естественно не хватало, их был дефицит. Китайские кеды до конца 80-х годов были лучшими кедами, лучшей спортивной обувью в этом классе. Это был самый писк, более четырёх рублей на советские деньги стоила эта продукция, что было сильно дороже других изделий.

Технологии, которые тогда применялись, были действительно достойными, мы их полностью возродили во всех лучших видах, сохранили цельно сшитую конструкцию, то есть у нас не клеевая обувь, а цельно сшита, это очень важно. Они не рвутся, сделаны из толстенного канваса, самого толстого в этом классе - 16 унций. Плюс еще наклеен второй слой ткани в подкладке. То есть это плотная, надежная вещь, все шовчики идеальные, везде все убрано окантовками. Что касается резины, мы улучшили ее химический состав, потому что та, которая была, она со временем от ультрафиолета, от разложений дубела. Наша же из более современных материалов. Выглядит также, но гораздо лучше по своим техническим свойствам.

Мы не собираемся останавливаться на одной ретроспективе, а развиваем новые направления. У нас уже есть кожаные кроссовки, этим летом мы их запустили, в конце месяца появится высокая версия кроссовок. Сейчас мы разрабатываем зимнюю обувь на следующий год. Бренд растет, развивается, при этом, разумеется, мы очень бережно сохраняем стилистику, подход к качеству, к тонким материям, которые не так и просто заметить на первый взгляд.

Мы также бережно отнеслись к интерьеру второго этажа, на котором будет размещен этот магазин, сохранив простоту с силой этого бренда. Там есть два больших гостеприимных и удобных кресла в форме наших двух мячей как раз: баскетбольного и волейбольного, на них удобно присесть и померить обувь. Пол выполнен также из фанеры, которая прекрасно сочетается своей простотой с брендом и является связующим звеном между нашими двумя достаточно разными проектами. Лестница из фанеры, которая переходит из одного этажа в другой и переводит из одной вселенной в другую, пол второго этажа и колонны покрыты березовой фанерой. Это всё достаточно органично. Наши два бренда сочетаются между собой, хотя у них разная стилистическая и культурологическая основа, но и тот, и другой можно носить одновременно.


Х: Это, получается, первое пространство, в котором вы объединили эти два бренда?

И: Совсем недавно, в мае этого года мы все-таки сделали такое пространство в магазине на Никитском бульваре, но там это просто небольшой корнер, бренд никак не реализуется в интерьере. В этом смысле наш новый магазин — первое такое пространство и тем интереснее будет туда прийти и посмотреть как мы такой дебют, такую премьеру постоянного пространства оформили. У нас были поп-ап магазины, один из них был на Кузнецком мосту и также мы открывали корнер в Цветном. Но это все поп-ап, а значит некий компромисс и ассортиментно и интерьерно. Здесь же, надеюсь, всем понравится.


X: Вы так рассказываете про вещи и про магазины, как будто комбинация этажей сопоставима с комбинацией вещей. То есть вы можете купить одежду «Grunge John» и при этом обуться в «Два мяча», так же как вы приходите в магазин «Grunge John», поднимаетесь на второй этаж и попадаете в магазин «Два мяча». Это такая комбинация двух вселенных.

И: Это хорошо, что вы заметили. Я люблю такие сложные взаимосвязи. Как раз хочется, чтобы было больше пересечений, образов, метафор. Я думаю, что эти предположения оправдаются.


Х: Ваша аудитория — как раз те люди, которые осознанно подходят к решениям и своему выбору, им будет интересно сочетать эти два бренда.

И: Я надеюсь, им будет интересно сочетать все бренды на «Хлебозаводе» при удачном стечении обстоятельств.


Х: Мы, кстати, тоже стараемся говорить говорить об этом почаще. О том, что все бренды на «Хлебозаводе» дружат и как-то пытаются связываться. Это не конкуренты, несочетающиеся друг с другом, а союзники.

И: Разумеется, путь прямой конкуренции — это конфронтация, которая отнимает силы у обеих сторон, поэтому лучше подстраиваться под друг друга. И в этом смысле вы играете основную связующую роль, вы как раз подбираете тех, кому не нужно менять себя, чтобы дополнять остальных.


Х: Нам в этом плане «Хлебозавод» часто видится как такая деревня ремесленников, в которой каждый занимается своим делом. Есть молочник, есть кузнец, есть пекарь и много-много разных людей, каждый из которых делает все, чтобы деревушка жила и процветала, становилась с каждым днем лучше и лучше.

И: Хорошая метафора, но мне хотелось бы верить, что наши общие посетители будут это сравнивать все же не с деревней, а с чудо-городом, где они могут получить все, что им нужно.